Муза Афанасия Фета
Aug. 17th, 2010 12:40 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
lidiampВ этом году, осенью, исполнится 190 лет со дня рождения Афанасия Фета. Этот пост посвящается ему.
В «Воспоминаниях» Афанасия Фета, которые я читала этим летом, мне запомнился один эпизод. Фет рассказывал о своих близких друзьях – супружеской чете Бржесских – Алексее Фёдоровиче и Александре Львовне, урождённой Добровольской. Александра Львовна была известной в своё время красавицей.
Фет рассказывает:
«…Алексей Фёдорович, женившись на Добровольской и получивши за нею 30 тыс. приданого, скоро вышел в отставку и уехал с женою за границу. Как молодая чета смотрела в то время на жизнь, можно судить из следующего его рассказа за послеобеденной чашкой кофе. Несмотря на то, что я ни разу не слыхал со стороны Александры Львовны ничего похожего на жалобу, я хорошо знал и даже собственными глазами видел весьма сильную страсть Бржесского к картам.
«Поехали мы, - сказывал он, с Саничкой (так он называл жену) за границу через Одессу, но нам пришлось два дня поджидать парохода в Вену, а от нечего делать вечером я ушёл в клуб. Мне страшно не повезло, и в час ночи я вернулся в номер и разбудил словами: «Саничка, мы ехать за границу не можем, я все деньги проиграл».
«Возьми ключик, отопри мой саквояж, - отвечает жена, - там пятьсот рублей, возьми их, ты отыграешься». С этими словами она отвернулась к стене и мгновенно заснула. К четырём часам утра я вернулся в гостиницу, отыграв весь свой значительный проигрыш, присовокупив к нему пять тысяч рублей выигрышу».
«Вот это женщина! – подумала я. – Вот это жена! Вот это невозмутимость характера!»
Мало того, что не стала ни ругать, ни укорять, ни обиженно плакать или наказывать мужа ледяным молчанием или скорбным видом несчастной жертвы мужниного порока. Она отдала оставшиеся деньги и после этого мгновенно уснула. Это «мгновенно уснула» меня просто добило. Что это – ангельский характер, фантастическая безмятежность и беспечность избалованной жизнью молодой женщины, мудрость или флегматичский склад характера? Сорвалась долгожданная поездка, проиграны деньги, муж оказался страстным игроком, а она – «мгновенно уснула»!
Я почувствовала, что мне очень интересна эта женщина, Александра Бржесская. Захотелось взглянуть на живописный портрет или фотографию этой красавицы. Полезла
в поисковик, прочитала немало материалов, но портрета Бржесской, увы, не нашла.
Изучавший биографию А.Фета Г.П.Блок пишет:
«В самое последнее время удалось отыскать фотографию Александры Львовны Бржеской, к сожалению, позднюю — 1871 года. Глядя на эту полную пятидесятилетнюю женщину, трудно угадать былую, воспетую Фетом «несравненную» красоту, о которой до сих пор еще не умерли предания. Но под темными волосами, разделенными прямым пробором, глаза остались прежние. Были они голубые, длинные, с тяжелыми, вниз оттянутыми веками. И сохранился маленький, безупречно очерченный рот с молодой, девичьей улыбкой».
Автор процитированных строк Г.П.Блок (1888-1962) – двоюродный брат Александра Блока. Его статья «Фет и Бржеская» - наиболее полный источник, из которого я многое узнала об Александре Бржесской и об отношениях Фета и четы Бржесских. Статья очень интересная, с психологическими портретами Алексея Фёдоровича Бжесского и его красавицы-супруги и обстоятельным рассказом о дружбе Фета с Бржесскими, о многолетней переписке А.Фета с Александрой Львовной (переписка эта продолжалась до самого последнего дня жизни Фета), о всём, что за ней стояло. Если интересно, то вот эта статья:
http://www.nasledie-rus.ru/red_port/text/Blok09-1.htm
Слово «статья» звучит скучновато. На самом деле это увлекательный рассказ о всех перепетиях сложных взаимоотношений поэта с А.Бржесской, всех гранях этих отношений, всех этапах. Советую прочитать, очень интересно!
(К статье есть примечания, их много, и одно - очень длинное, но тоже интересное. Это анкета, вопросник, которые были в то время модными и которые старательно переписывались уездными барышнями в особые тетрадки. В примечании такая анкета дана с ответами А.Фета)
Ещё до прочтения этой статьи я нашла в интернете письмо Г.Блока Б.А. Садовскому, писателю, литературному критику Серебряного века. В этом письме Блок просит Садовского помочь со сбором материалов на тему «Фет и Бржесская» (фотографий, сведений биографического характера и пр.). В письме он даёт предварительную характеристику четы Бржесских (позже, в статье он углубит и детализирует эту характеристику):
«Нравственный облик обоих супругов рисуется мне по письмам довольно ясно. Он — недалекий, экспансивный до восторженности, смешно-доверчивый, слепой к проказам своей Alexandrine, балованный и, в конце концов, довольно скучный. Она — grand coquette, очень тонкая по этой части, до глубокой старости склонная к романтической позе, гораздо умнее мужа, пленяющая Фета своей любовью к стихам (все письма пересыпаны обрывками стихотворений, романсов). Оба — провинциалы, хлебнувшие Парижа. За все это еще не ручаюсь, ибо всех писем еще не прочел.»
И ещё один источник помог мне узнать об этих друзьях Ф.Фета и его отношениях с А.Бржесской. Это статья Владимир Панченко, д-ра филол.наук, проф. Национального университета «Киево-Могилянская академия» с цепляющим внимание названием «Жестокий романс Афанасия Фета». Вот отрывок из неё:
«В мае 1846-го Фета произвели в корнеты, в августе 1849-го — в поручики. Но судьба продолжала испытывать его! Этих офицерских званий уже было недостаточно для получения дворянских прав. После соответствующего манифеста Николая I мечта Афанасия Фета отодвигалась в неопределенное будущее: теперь ему надо было дослужиться до майора…
«Проклятая армейщина», — жалуется Фет Борисову. Впрочем, дальше следуют слова об отраде и о тех местах, где ее порой удавалось найти: «Только и отрады, что съездить куда-нибудь к помещику...» Судя по всему, Афанасий Фет был желанным гостем во многих усадьбах. Однажды его пригласил на именины своей сестры Николай Дмитриевич Золотницкий, отставной поручик, живший в Александрии. Там, в доме уездного предводителя дворянства, Фет познакомился с молодым семейством, которое в течении нескольких лет будет дарить поэту столь желанную для него отраду. Вот эта чета: Алексей и Александра Бржесские. Владельцы роскошного «дворянского гнезда» в селе Березовка недалеко от Александрии, где вскоре побывает и Фет.
Как он сам напишет в воспоминаниях, Березовка «с ее жителями и посетителями представляет главный центр моей тогдашней задушевной жизни». Фет очень подробно расскажет о Бржесских и их Березовке. В старости, сидя над страницами собственных мемуаров, он будет писать о своих друзьях влюбленно и поэтому даже патетически: «О мой дорогой, мой лучший друг поэт! Могу ли я без умиления вспомнить годы нашей встречи и дружбы?» Да, Алексей Федорович тоже страстно любил поэзию; он понимал, что корнет Фет, его гость, — поэт необыкновенный. Понимала это и Александра Львовна, женщина во всех отношениях незаурядная. Восхищенный Фет писал о ней:. «Темнорусая и голубоглазая, жена его (Бржесского. — В.П. ), среднего роста, кидалась в глаза несравненной красотой…» Великолепие красоты дополнялось образованностью, тонкостью вкусов и манер, музыкальной одаренностью… Случилось так, что Александре Львовне суждено было оставить свои странички в биографиях двух великих поэтов — Пушкина и Фета. Когда она была совсем маленькой, в село Сасовка, недалеко от Елисаветграда, где находилось родовое имение Добровольских, родителей Александры, неожиданно явился ... автор «Руслана и Людмилы»! Это было в те майские дни 1824 года, когда Пушкин по велению графа М.Воронцова ехал в херсонские степи «на саранчу». Семейство Льва Леонтьевича Добровольского, предводителя елисаветградского дворянства, как раз отмечало именины Елены Леонтьевны, сестры хозяина. Мемуаристы засвидетельствовали все до подробностей: запомнили даже, как трехлетняя Шурочка по просьбе отца пролепетала несколько пушкинских строк. А поэт прочитал ей стихотворение «Адели»…
«Вот это да!» - мысленно воскликнула я (а может, и не мысленно, а вслух). Оказывается, линия жизни Александры Бржесской, пусть и в детстве, пусть и на короткое мгновение, пересеклась с линией жизни Пушкина. Я обрадовалась этому маленькому открытию, но почему-то не удивилась, словно предчувствовала его, когда жадно стала искать сведения о Бржесской.
И ещё отрывок из статьи В.Панченко:
«Уже уйдя в отставку, А.Фет еще долго переписывался с хозяевами березовского имения. В книге кировоградского краеведа Николая Смоленчука «Две звезды на высоте небесной» я встретил упоминание о 162 письмах Бржесских к Фету! Большинство из них наверняка написаны Александрой Львовной, так как Алексей Федорович прожил недолго. Умер он в 1868-м, в возрасте пятидесяти лет. А вот переписка с Александрой Львовной Бржесской продолжалась и в 1880-е годы. Ей Фет не раз посвящал свои стихотворные послания. Среди них есть шедевры. Послушаем голос А.Фета: «Далекий друг, пойми мои рыданья, Ты мне прости болезненный мой крик. С тобой цветут в душе воспоминанья, И дорожить тобой я не отвык…» Это 1879 год, 21 января; Фет мысленно разговаривает с Александрой Львовной… Финал этого его послания потрясает:
Не жизни жаль с томительным дыханьем,
Что жизнь и смерть?
А жаль того огня,
Что просиял над целым мирозданьем,
И в ночь идет, и плачет, уходя…»
Это стихотворение А.Фета очень любил Лев Толстой.
Не могу удержаться, чтобы не привести это стихотворение полностью.
А. Л. БРЖЕССКОЙ
Далекий друг, пойми мои рыданья,
Ты мне прости болезненный мой крик.
С тобой цветут в душе воспоминанья,
И дорожить тобой я не отвык.
Кто скажет нам, что жить мы не умели,
Бездушные и праздные умы,
Что в нас добро и нежность не горели
И красоте не жертвовали мы?
Где ж это всё? Еще душа пылает,
По-прежнему готова мир объять.
Напрасный жар! Никто не отвечает,
Воскреснут звуки - и замрут опять.
Лишь ты одна! Высокое волненье
Издалека мне голос твой принес.
В ланитах кровь, и в сердце вдохновенье.-
Прочь этот сон,- в нем слишком много слез!
Не жизни жаль с томительным дыханьем,
Что жизнь и смерть? А жаль того огня,
Что просиял над целым мирозданьем,
И в ночь идет, и плачет, уходя.
А.А. Фет, 28 января 1879.
Жаль, что не нашлось портрета Александры Бржесской. Хотела бы я заглянуть в глаза женщине, которой посвящались ТАКИЕ стихи.
В «Воспоминаниях» Афанасия Фета, которые я читала этим летом, мне запомнился один эпизод. Фет рассказывал о своих близких друзьях – супружеской чете Бржесских – Алексее Фёдоровиче и Александре Львовне, урождённой Добровольской. Александра Львовна была известной в своё время красавицей.
Фет рассказывает:
«…Алексей Фёдорович, женившись на Добровольской и получивши за нею 30 тыс. приданого, скоро вышел в отставку и уехал с женою за границу. Как молодая чета смотрела в то время на жизнь, можно судить из следующего его рассказа за послеобеденной чашкой кофе. Несмотря на то, что я ни разу не слыхал со стороны Александры Львовны ничего похожего на жалобу, я хорошо знал и даже собственными глазами видел весьма сильную страсть Бржесского к картам.
«Поехали мы, - сказывал он, с Саничкой (так он называл жену) за границу через Одессу, но нам пришлось два дня поджидать парохода в Вену, а от нечего делать вечером я ушёл в клуб. Мне страшно не повезло, и в час ночи я вернулся в номер и разбудил словами: «Саничка, мы ехать за границу не можем, я все деньги проиграл».
«Возьми ключик, отопри мой саквояж, - отвечает жена, - там пятьсот рублей, возьми их, ты отыграешься». С этими словами она отвернулась к стене и мгновенно заснула. К четырём часам утра я вернулся в гостиницу, отыграв весь свой значительный проигрыш, присовокупив к нему пять тысяч рублей выигрышу».
«Вот это женщина! – подумала я. – Вот это жена! Вот это невозмутимость характера!»
Мало того, что не стала ни ругать, ни укорять, ни обиженно плакать или наказывать мужа ледяным молчанием или скорбным видом несчастной жертвы мужниного порока. Она отдала оставшиеся деньги и после этого мгновенно уснула. Это «мгновенно уснула» меня просто добило. Что это – ангельский характер, фантастическая безмятежность и беспечность избалованной жизнью молодой женщины, мудрость или флегматичский склад характера? Сорвалась долгожданная поездка, проиграны деньги, муж оказался страстным игроком, а она – «мгновенно уснула»!
Я почувствовала, что мне очень интересна эта женщина, Александра Бржесская. Захотелось взглянуть на живописный портрет или фотографию этой красавицы. Полезла
в поисковик, прочитала немало материалов, но портрета Бржесской, увы, не нашла.
Изучавший биографию А.Фета Г.П.Блок пишет:
«В самое последнее время удалось отыскать фотографию Александры Львовны Бржеской, к сожалению, позднюю — 1871 года. Глядя на эту полную пятидесятилетнюю женщину, трудно угадать былую, воспетую Фетом «несравненную» красоту, о которой до сих пор еще не умерли предания. Но под темными волосами, разделенными прямым пробором, глаза остались прежние. Были они голубые, длинные, с тяжелыми, вниз оттянутыми веками. И сохранился маленький, безупречно очерченный рот с молодой, девичьей улыбкой».
Автор процитированных строк Г.П.Блок (1888-1962) – двоюродный брат Александра Блока. Его статья «Фет и Бржеская» - наиболее полный источник, из которого я многое узнала об Александре Бржесской и об отношениях Фета и четы Бржесских. Статья очень интересная, с психологическими портретами Алексея Фёдоровича Бжесского и его красавицы-супруги и обстоятельным рассказом о дружбе Фета с Бржесскими, о многолетней переписке А.Фета с Александрой Львовной (переписка эта продолжалась до самого последнего дня жизни Фета), о всём, что за ней стояло. Если интересно, то вот эта статья:
http://www.nasledie-rus.ru/red_port/text/Blok09-1.htm
Слово «статья» звучит скучновато. На самом деле это увлекательный рассказ о всех перепетиях сложных взаимоотношений поэта с А.Бржесской, всех гранях этих отношений, всех этапах. Советую прочитать, очень интересно!
(К статье есть примечания, их много, и одно - очень длинное, но тоже интересное. Это анкета, вопросник, которые были в то время модными и которые старательно переписывались уездными барышнями в особые тетрадки. В примечании такая анкета дана с ответами А.Фета)
Ещё до прочтения этой статьи я нашла в интернете письмо Г.Блока Б.А. Садовскому, писателю, литературному критику Серебряного века. В этом письме Блок просит Садовского помочь со сбором материалов на тему «Фет и Бржесская» (фотографий, сведений биографического характера и пр.). В письме он даёт предварительную характеристику четы Бржесских (позже, в статье он углубит и детализирует эту характеристику):
«Нравственный облик обоих супругов рисуется мне по письмам довольно ясно. Он — недалекий, экспансивный до восторженности, смешно-доверчивый, слепой к проказам своей Alexandrine, балованный и, в конце концов, довольно скучный. Она — grand coquette, очень тонкая по этой части, до глубокой старости склонная к романтической позе, гораздо умнее мужа, пленяющая Фета своей любовью к стихам (все письма пересыпаны обрывками стихотворений, романсов). Оба — провинциалы, хлебнувшие Парижа. За все это еще не ручаюсь, ибо всех писем еще не прочел.»
И ещё один источник помог мне узнать об этих друзьях Ф.Фета и его отношениях с А.Бржесской. Это статья Владимир Панченко, д-ра филол.наук, проф. Национального университета «Киево-Могилянская академия» с цепляющим внимание названием «Жестокий романс Афанасия Фета». Вот отрывок из неё:
«В мае 1846-го Фета произвели в корнеты, в августе 1849-го — в поручики. Но судьба продолжала испытывать его! Этих офицерских званий уже было недостаточно для получения дворянских прав. После соответствующего манифеста Николая I мечта Афанасия Фета отодвигалась в неопределенное будущее: теперь ему надо было дослужиться до майора…
«Проклятая армейщина», — жалуется Фет Борисову. Впрочем, дальше следуют слова об отраде и о тех местах, где ее порой удавалось найти: «Только и отрады, что съездить куда-нибудь к помещику...» Судя по всему, Афанасий Фет был желанным гостем во многих усадьбах. Однажды его пригласил на именины своей сестры Николай Дмитриевич Золотницкий, отставной поручик, живший в Александрии. Там, в доме уездного предводителя дворянства, Фет познакомился с молодым семейством, которое в течении нескольких лет будет дарить поэту столь желанную для него отраду. Вот эта чета: Алексей и Александра Бржесские. Владельцы роскошного «дворянского гнезда» в селе Березовка недалеко от Александрии, где вскоре побывает и Фет.
Как он сам напишет в воспоминаниях, Березовка «с ее жителями и посетителями представляет главный центр моей тогдашней задушевной жизни». Фет очень подробно расскажет о Бржесских и их Березовке. В старости, сидя над страницами собственных мемуаров, он будет писать о своих друзьях влюбленно и поэтому даже патетически: «О мой дорогой, мой лучший друг поэт! Могу ли я без умиления вспомнить годы нашей встречи и дружбы?» Да, Алексей Федорович тоже страстно любил поэзию; он понимал, что корнет Фет, его гость, — поэт необыкновенный. Понимала это и Александра Львовна, женщина во всех отношениях незаурядная. Восхищенный Фет писал о ней:. «Темнорусая и голубоглазая, жена его (Бржесского. — В.П. ), среднего роста, кидалась в глаза несравненной красотой…» Великолепие красоты дополнялось образованностью, тонкостью вкусов и манер, музыкальной одаренностью… Случилось так, что Александре Львовне суждено было оставить свои странички в биографиях двух великих поэтов — Пушкина и Фета. Когда она была совсем маленькой, в село Сасовка, недалеко от Елисаветграда, где находилось родовое имение Добровольских, родителей Александры, неожиданно явился ... автор «Руслана и Людмилы»! Это было в те майские дни 1824 года, когда Пушкин по велению графа М.Воронцова ехал в херсонские степи «на саранчу». Семейство Льва Леонтьевича Добровольского, предводителя елисаветградского дворянства, как раз отмечало именины Елены Леонтьевны, сестры хозяина. Мемуаристы засвидетельствовали все до подробностей: запомнили даже, как трехлетняя Шурочка по просьбе отца пролепетала несколько пушкинских строк. А поэт прочитал ей стихотворение «Адели»…
«Вот это да!» - мысленно воскликнула я (а может, и не мысленно, а вслух). Оказывается, линия жизни Александры Бржесской, пусть и в детстве, пусть и на короткое мгновение, пересеклась с линией жизни Пушкина. Я обрадовалась этому маленькому открытию, но почему-то не удивилась, словно предчувствовала его, когда жадно стала искать сведения о Бржесской.
И ещё отрывок из статьи В.Панченко:
«Уже уйдя в отставку, А.Фет еще долго переписывался с хозяевами березовского имения. В книге кировоградского краеведа Николая Смоленчука «Две звезды на высоте небесной» я встретил упоминание о 162 письмах Бржесских к Фету! Большинство из них наверняка написаны Александрой Львовной, так как Алексей Федорович прожил недолго. Умер он в 1868-м, в возрасте пятидесяти лет. А вот переписка с Александрой Львовной Бржесской продолжалась и в 1880-е годы. Ей Фет не раз посвящал свои стихотворные послания. Среди них есть шедевры. Послушаем голос А.Фета: «Далекий друг, пойми мои рыданья, Ты мне прости болезненный мой крик. С тобой цветут в душе воспоминанья, И дорожить тобой я не отвык…» Это 1879 год, 21 января; Фет мысленно разговаривает с Александрой Львовной… Финал этого его послания потрясает:
Не жизни жаль с томительным дыханьем,
Что жизнь и смерть?
А жаль того огня,
Что просиял над целым мирозданьем,
И в ночь идет, и плачет, уходя…»
Это стихотворение А.Фета очень любил Лев Толстой.
Не могу удержаться, чтобы не привести это стихотворение полностью.
А. Л. БРЖЕССКОЙ
Далекий друг, пойми мои рыданья,
Ты мне прости болезненный мой крик.
С тобой цветут в душе воспоминанья,
И дорожить тобой я не отвык.
Кто скажет нам, что жить мы не умели,
Бездушные и праздные умы,
Что в нас добро и нежность не горели
И красоте не жертвовали мы?
Где ж это всё? Еще душа пылает,
По-прежнему готова мир объять.
Напрасный жар! Никто не отвечает,
Воскреснут звуки - и замрут опять.
Лишь ты одна! Высокое волненье
Издалека мне голос твой принес.
В ланитах кровь, и в сердце вдохновенье.-
Прочь этот сон,- в нем слишком много слез!
Не жизни жаль с томительным дыханьем,
Что жизнь и смерть? А жаль того огня,
Что просиял над целым мирозданьем,
И в ночь идет, и плачет, уходя.
А.А. Фет, 28 января 1879.
Жаль, что не нашлось портрета Александры Бржесской. Хотела бы я заглянуть в глаза женщине, которой посвящались ТАКИЕ стихи.
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
on 2010-08-17 09:40 am (UTC)no subject
on 2010-08-18 10:44 am (UTC)"Пропаду от тоски я и лени,
Одинокая жизнь не мила,
Сердце ноет, слабеют колени,
В каждый гвоздик душистой сирени,
Распевая, вползает пчела."
no subject
on 2010-08-18 10:47 am (UTC)no subject
on 2010-08-18 11:07 am (UTC)